Terra Bucolica – Территория сельской жизни
ЗЕМЛЯ ЛЮДЕЙ
Ответственная миссия «Озерицкого-Агро»: если возле дороги хоть соломинка осталась…
Расчувствовавшийся Жерар Депардье, заглянув в «Озерицкий-Агро» минувшим летом, шокировал все мировое сообщество желанием «пожить среди крестьян». «Раньше как было: кто до Минска не доехал, тот пошел в колхоз на работу. Такого уже нет!» — говорит директор одного из самых крупных белорусских производителей сельхозпродукции Нина Железнова. Но проблем у руководителя хозяйства по-прежнему немало. Глава ЧУП «Озерицкий-Агро» рассказала TUT.BY о том, что крестьянин — это звучит гордо, как доярка зарабатывает по 13 млн рублей и почему механизаторы предпочитают видавший виды немецкий трактор новенькому белорусскому.
Большое хозяйство у всех на виду
Железнова возглавила хозяйство, занимающее 10 тысяч гектаров земли, разбросанных от Национального аэропорта “Минск” до Логойска, далеко не новичком — за плечами был двадцатипятилетний опыт работы на селе. Но тут хозяйство особенное. «Не знаю, есть ли где-то в стране аналог нашего «Озерицкого». Это не колхоз, не СПК, это, скорее, -- промышленное предприятие. Фактически, “лицо” страны — и по месту расположения, и по своему интеллектуальному потенциалу. Все гости, которые приезжают в страну, проезжают через нас. То, что у тебя на поле, ферме, в населенных пунктах, формирует мнение о стране», — рассказывает директор.
На виду быть непросто. Иногда это крайне раздражает, признается Железнова: если возле дороги хоть соломинка осталась — тут же получаешь замечание, кто бы здесь ни проехал. «Наши труженики, хлеборобы, должны быть всегда подтянуты, дисциплинированы, достойны. У нас вы никогда не увидите, чтобы помощник комбайнера во время уборки сидел на бункере или был где-то в стороне: помощник комбайнера идет за комбайном и следит за качеством уборки. Эта самодисциплина действует, даже если ты оказываешься в самом „медвежьем углу“. А география у нас непростая, рельеф сложный — мы с Силичскими горами граничим, так что сеем почти на слаломных трассах», — улыбается директор.
Проблема -- как снежный ком
Четыре колхоза, доставшихся «Белагропромбанку», объединили в один еще в 2005-м году, когда взяли курс на укрупнение, ища локомотивы, которые будут вытягивать село.
Вытянули. С 2009 года в «Озерицком» построили две новые фермы на 1 тысячу голов коров каждая, реконструировали теплицы, построили две зерносушилки, емкости для хранения зерна, склады для минеральных удобрений, концентратов. Дважды здесь был Александр Лукашенко, в 2011-м и в 2015-м. В нынешнем году он заглянул как раз на новую молочно-товарную ферму «Задомля», введенную в декабре 2013-го года.
Между прочим, сегодня с действующих молочно-товарных ферм хозяйства 97% продаваемого молока идет сортом «экстра», а это ежедневно-- около 50 тонн.Все процессы автоматизированы, на каждую корову, проезжающую мимо нас в «карусели», есть личное дело, где зафиксировано все — от температуры до продуктивности.
И картофель здесь умеют не только выращивать, но и хранить. «Сегодня у нас замечательное, просто исключительное овощехранилище, — рассказывает директор.
Продукция хозяйства реализуется не только в Беларуси — есть экспорт в Украину, Россию, Казахстан.
«Построили за последние годы много, а строительство — дело недешевое, надо отрабатывать кредиты. Тепличный комбинат также был серьезно реконструирован, получаем отличную продукцию. Но энергозатраты — тяжелое бремя для хозяйства. Не хватает денег в обороте, вынуждены брать кредиты для сезонных работ под высокую процентную ставку. Эта проблема как снежный ком стала нарастать с осени прошлого года, когда дебиторская задолженность переработки не исполнялась месяцами, в итоге накопилась кредитная задолженность и проценты по ним», — сетует Нина Железнова.
«Я — патриот и за развитие отечественного машиностроения! Но качество белорусской техники могло быть лучше…»
До города — рукой подать. Очевиден вопрос: трудно ли удержать кадры? «В последние месяцы с работой в городе стало сложнее. А года два назад у нас была зарплата 5 миллионов, и в городе можно было легко найти работу на те же деньги, но не как у нас — без выходных, а с 8 до 17 часов и с двумя выходными. Хотя и тогда текучесть кадров была невысокая, — признается Железнова. — Никогда не жалею о тех, кто уходит. Пусть Бог им в дорогу. Если не любишь землю, если не готов на ней работать много, тяжело, ответственно, то ты и не нужен на этом месте. Так природой заложено. Крестьянин — это патриот, труженик, работяга, в каком бы статусе ни работал».
Но основной костяк хозяйства держится -- и работники, и специалисты. «Я плохих работников вообще не видела, — рассуждает директор. — Работники всегда хорошие, но человеку надо всегда правильно рассказать, что от него требуется, и он сделает так, как надо. А если начальник, бригадир или агроном сами не могут сформулировать задачу, то как ее может выполнить рядовой исполнитель?»
В 2009 году здесь было 640 работников, сегодня — 505. Земли меньше не стало, поголовье, объемы производства и выручки выросли, но вместо старых ферм построили новые. Раньше доярка обслуживала 50 коров, сегодня — 500. От тех людей, которые остались, потребовался и интеллектуальный рост, и совсем другое отношение к работе, подчеркивает Железнова. Сегодня, добавляет она, и от рабочего требуется и техническая грамотность, и высокий интеллект: везде уже электроника, компьютерные системы.
Серьезно изменился контингент и с увеличением зарплаты. Средняя по хозяйству сейчас — 7,2 млн. рублей. «Говорят, что это много. Но я уверена, считать надо не среднюю заработную плату по хозяйству, а именно заработанную плату основных работников, а она должна быть в разы больше. Тогда, возможно, надо будет не 505 человек, а 300, а работа будет выполнена та же», — уверена директор.
Но чтобы зарабатывать, механизатор должен работать на хорошей технике. Это уже Железнова переходит к больному вопросу: «У нас большинство механизаторов — в возрасте от 25 до 40 лет. И вот этим мальчишкам бы технику такую, как надо — они бы горы свернули. Они бы еще больше и свою работу любили, и себя в ней!»
Конечно, техника в хозяйстве есть, в том числе энергонасыщенная. Но объем работы в хозяйстве такой, что белорусские машины справляются слабо. «Считаю, что качество нашей техники оставляет желать лучшего. У нас три немецких трактора Fendt и два John Deere по девятому сезону работают, и молодые механизаторы хотели бы работать на них. Потому, что наши МТЗ-3022 — проблемные: то коробка, то двигатель из строя выходят, то еще что-то ломается, — разводит руками директор. — А это и расход топлива, и заработная плата, и упущенные сроки». А как же известный аргумент про разницу в цене в пользу белорусской машины? Разница окупается года за два, прикидывает руководитель хозяйства, причем, только за счет меньшего расхода топлива, производительности и, как результат, оптимального соблюдения агротехнологий и сроков всех полевых работ.
А если сроки поджимают, то работать приходится без выходных. Но чтобы обеспечить выходной всем и безусловно, техническая обеспеченность должна быть лучшей? «И тогда мы справимся -- люди найдутся! Крестьяне ведь — патриоты! Большинство людей, работающих на белорусской земле, гордятся своим статусом колхозника, крестьянина. Человек гордится работой, за которую получает достойную зарплату. Тогда он может жить в хорошем доме, купить нормальную машину, надеть хороший костюм, учить и лечить детей, интересно отдохнуть», — говорит директор.
Механизаторы, работая без выходных, получают около 15 млн. рублей. Доярка может рассчитывать на 9−13 млн. рублей, и выходной у нее есть обязательно. «На новых фермах такая специфика работы -- без выходных оператор машинного доения просто физически не выдержит. Ведь рабочий день начинается ранним утром, а заканчивается ночью. Днем доярка несколько часов дома, но потом снова возвращается на работу. Поэтому после четырех дней работы положены два выходных», — объясняет Нина Железнова.
«Престижнее аграрного бизнеса и быть не должно»
«Человек должен выбрать то, что нравится. Мне моя профессия агронома нравилась, хотя, как дочь крестьян, знала, -- это непросто. Так что, шла не за легкой жизнью и не потому, что некуда больше было пойти учиться. В первый год не поступила в Белорусскую сельхозакадемию — не прошла по конкурсу, год отработала полеводом в своем хозяйстве в Несвижском районе, потом поступила и окончила-таки сельскохозяйственную академию», — рассказывает директор о своей работе на земле.
Работала агрономом, с 2005 года — руководителем хозяйства в Любанском районе, потом решила попробовать себя в агроэкотуризме. «Бесконечно люблю свою Беларусь, свою мову, историю родного края. А денег для того, чтобы организовать свое дело, не было. Вот и согласилась на предложение поработать в агроэкотуризме. Из сельского хозяйства решила уйти — была жесткая эмоциональная и физическая загрузка…» — признается Нина Железнова.
Но новая работа началась не с туризма, а со строительства. «Фактически я стала директором строительства объекта экотуризма: отвод участка, геодезические съемки, наряды строительные, тендеры… Банк, конечно, помогал, но пришлось быть и мастером, и прорабом, и инженером. Полтора года проработала -- всё построили. Но тут председатель правления банка предложил мне возглавить хозяйство. В добровольно-принудительном порядке», — улыбается Железнова.
Сегодня одной из ключевых для себя задач директор считает воспитание специалистов для работы на селе. «Кадрового голода нет — есть недостаточная заинтересованность людей. Это не значит, что ты пришел со студенческой скамьи – и ты уже менеджер, управленец. Ты учишься, впитываешь. Надо на государственном уровне обобщить и дорожить тем знанием, крестьянским опытом, который наработан у наших руководителей-аксакалов. Но и не бояться передавать управление грамотным молодым профессионалам, — рассуждает директор. — Должна быть заинтересованность, в том числе — материальная. Возможно, не только зарплата, но и доля в собственности. Специалист-профессионал должен иметь стабильный материальный бонус, который за ним сохраняется — тогда ответственность совсем другая. А если говорить о механизаторах, то уже прошли те времена, когда зазорно и неудобно было работать на селе».
Три сына Нины Железновой по пути родителей не пошли. «Так и не должно было случиться, — рассказывает она. — Мы с мужем — агрономы. Потом — руководители. Наш рабочий день начинается в шесть утра и заканчивается очень поздно, когда все спят. По распределению мы попали не в свои родные места, поэтому старший сын был у нас нянькой для младших. Они сами хозяйничали на домашней усадьбе. Так что неудивительно -- они не пошли в сельское хозяйство. Старший — психолог, средний — инженер-программист, младший — менеджер спорта и туризма. Но они все умеют и пахать, и сеять, и коров доить, уважают людей, которые на земле работают».
В том, что престижнее аграрного бизнеса нет и быть не может, Железнова не сомневается ни на минуту. И поговорить о проблемах белорусского сельского хозяйства, как видно, Железнова непрочь. А вот про недавнего высокого гостя, французского актера Жерара Депардье, — смущается вспоминать. На вопрос, как в хозяйстве отнеслись к желанию Депардье пожить среди крестьян, хозяйка удивляется: «Ой, это наверное не у нас?! Мы же не знаем, где он захочет пожить!». «А если, все-таки, у нас — милости просим с инвестициями!» — радушно добавляет-приглашает директор «Озерицкого-Агро» Нина Железнова.
